Алексей II Романов (КМВ)

Алексей II Васильевич
15-й Император Всероссийский
12 августа 1975 - 3 июня 1991
Коронация:	12 августа 1975
Глава правительства:	Иван Черняховский (1975 - 1980) Юрий Андропов (1980 - 1985) Иван Силаев (1985 - 1990) Анатолий Собчак (1990 - 1991)
Предшественник:	Николай II
Преемник:	Михаил II
Гражданство:	РГ - РИ
Вероисповедание:	Православие
Рождение:	4 декабря 1921
Смерть:	3 июня 1991
Похоронен:	Петропавловская крепость, Петроград.
Род:	Романовы-Габсбург-Украинские
Имя при рождении:	Алексей
Отец:	Василий I Габсбург-Украинский (оспаривается)
Мать:	Ольга Николаевна Габсбург-Украинская
Супруга:	Елизавета Александра Мария (1944 - 1991)
Дети:	Михаил II, Татьяна, Виктор, Владислав, Глеб, Мария.
Образование:	Домашнее
Военная служба
Принадлежность:	Российское Государство - Российская Империя
Звание:	Верховный главнокомандующий

Алексей II Васильевич (4 декабря 1921, Киев, Украинское Королевство - 3 июня 1991, Москва, Российская Империя) - 15-й российский Император, правивший страной с 12 августа 1975 по 3 июня 1991, после окончательного триумфа "Реставрации" и до самой своей естественной смерти. Его не самое долгое правление связывают с такими важными событиями, как переход России к полноценной демократии и народовластию, неудачной попыткой неосолидаристского военного переворота, началом "деврангелизации" и формированием "Руссофонии" из получивших свободу национальных окраин. Именно при нем правившая Россией с 1930-го года "Солидарность" ушла в сторону; во многом его стараниями был побежден путч военных, бывший последней преградой на пути строительства демократии. Также Алексей II делал все от него зависящее для укрепления позиций  "Стального пакта" - военно-политического и экономического блока во главе с Россией, Великобританией и Японией. Многие исследователи считают, что его коронация стала той чертой, после которой отпала даже малейшая возможность восстановить прежние союзнические отношения с эрвистской Францией и коммунистической Италией, равно как и с их собственным альянсом. С другой стороны переход Российской Империи к демократической модели позволил сгладить противоречия с Соединенными Штатами Америки по некоторым вопросам и тем самым перевести Холодную войну в спокойную стадию. 

Ныне Алексей II является самым популярным Императором, немного обходя Петра I и значительно - Екатерину II. В то же время его происхождение до сих пор вызывает ожесточенные споры в среде историков, а некоторые линии Романовых до сих пор не признают его и, следовательно, его потомков, как равных себе. Особенно этим славятся Кирилловичи, своим вызывающим поведением спровоцировавшие российский парламент на ответную реакцию: в 2001-м, на десятую годовщину смерти Алексея, представителям этой линии Романовых был официально запрещен въезд на территорию Российской Империи с формулировкой: "За оскорбление национальной гордости российского народа и осквернение памяти великого Государя". 

Память Алексея II нашла отражение во многих сферах жизни. 

Биография

Детство: незолотая клетка

Первые годы

• Василь I Габсбург-Украинский, отец Алексея II.
• Ольга II Романова-Габсбург-Украинская, мать Алексея II.

1/2

Будущий монарх Всероссийский родился 4 декабря 1921 в Киеве, который тогда был столицей Королевства Украины. Его матерью стала Ольга II Николаевна, старшая дочка Николая II, с 1919-го года бывшая супругой Василя I Габсбург-Украинского. А вот отцовство Леши до сих пор вызывает у историков множество вопросов, которые будут несколько подробнее затронуты в соответствующем разделе. Однако официальная российская историография все-таки полагает, что отцом Алексея был законный супруг его матери, король Украины - именно на этой версии сошлось большинство признанных российских и зарубежных историков при тщательном анализе всевозможных источников, свидетельств и показаний. Имя малышу было дано в честь трагически окончившего свой жизненный путь младшего брата Ольги Николаевны - Алексея Николаевича. 

Здоровый, большой и крепкий мальчик появился на свет в довольно тяжелое для Ольги II время. Если первый год своего замужества она еще лелеяла какие-то белоснежно-наивные детские мечты насчет своего супруга и его окружения, то теперь для нее стало очевидным реальное положение дел. Первоначальное очарование быстро исчезло; от ее ума не мог скрыться факт, что даже супруг, вроде бы выказывавший раньше знаки внимания, начал ее сторониться и избегать. Василь I явно предпочитал обществу супруги уединение, ну или беседы с членами своего правительства, премьер-министром и гетманом всея Украины. Ночью он приходил уже после того, как она засыпала, и уходил до того, как она проснется. Во время дневных встреч Василь I был с ней учтив, но не более того: к тому же, он следил, чтобы встречи эти не слишком затягивались и не были для него обременительны, не стесняясь просто убегать от супруги. когда та становилась слишком настойчивой. Интерес, который Ольга II в нем возбудила, пропал после рождения первого ребенка, нареченного Владимиром; как полагал глава независимой Украины, на этом его жена исполнила свою естественную задачу. А буквально за месяц до рождения Леши, случилось вовсе неслыханное ранее - Василь поднял руку на надоевшую ему жену, и, пусть не очень больно, но ударил ту по щеке при П. Скоропадском и М. Терещенко. Физических неприятных последствий не было, но вот осадок в душе Ольги Николаевны остался навсегда. 

Любовь Родионовна Фомичева.

При самом дворе обстановка для Ольги была не лучшей; по сути, она могла доверить своего второго ребенка только одной-единственной даме из свиты. Ее беспрекословно верной  и действительно надежной наперсницей была Любовь Родионовна Фомичева - молодая и обольстительная девушка из приличной русской киевской семьи, приставленная к ней благодаря протекции гетмана всея Украины. Однако хитрая, способная Любовь быстро стала играть в собственную игру, отказавшись шпионить за своей королевой в пользу гетмана - Ольга II прознала об этом, и ее доверие к девушке стало фактически безграничным. И хотя изначально Фомичевой руководили корыстные расчеты, с каждым месяцем она все больше и больше привязывалась к супруге короля, а та все отчетливее видела в ней родственную душу и верную подругу, а не просто статс-даму. Результатом их близости стало то, что Фомичева вместе с начальником охраны Сергеем Васильевичем Прядовым, вошла в "ближний круг" Ольги, который и занимался взращиванием второго сына - усилия официального аппарата в первую очередь были направлены на старшего, на наследника, Владимира Васильевича. По воспоминаниям "ближнего круга" и самой королевы, многие вечера 1920-х годов они проводили втроем, возясь около колыбели малыша и радостно наблюдая за его становлением, благо мальчик рос смышленым и активным. Показательным фактом можно считать то обстоятельство, что, по просьбе матери, Фомичева читала ее дорогому Лешеньке сказки исключительно на русском языке: в общении рядом с мальчиком использовалась также только русская речь.

”

Столь очаровательный мальчик не заслуживает пыток этим уродливым наречием, гордо именующим себя "языком". (Любовь Фомичева)

“

Однако довольно рано в жизнь Алексея начала вмешиваться официальная украинская политика. На методы воспитания Леши донесли Вячеславу Липинскому - министру национальностей и главному идеологу "украинизации" в частности и всего Королевства - в целом. Придя в ярость, он потребовал от Михаила Терещенко принять должные меры. В июне 1923-го премьер-министр буквально завалил покои королевы Русской книгами на украинском, требуя их прочтения. Но здесь проявился бунтарский характер Любви Фомичевой, которая, воспользовавшись отсутствием в покоях королевы и ребенка, отлучившихся на церковную службу, выкинула из окна все принесенные охраной дешевые тома. Ей на помощь пришел С.В. Прядов, рассказавший главе государства об этом инциденте как о смешной анекдоте: вволю посмеявшись над "бабьим бунтом", Василь I, пребывая в превосходном настроении, велел Михаилу Ивановичу прекратить нападки на свою супругу. Липинскому пришлось смириться с неудачей: последствием, правда, стало то, что усилилось давление на Владимира Васильевича, вынужденного совершенно прекратить читать книги, написанные на русском языке. Также, по настоянию Липинского, Терещенко согласился ограничить общение старшего сына и его матери двумя днями в неделю - министр национальностей полагал очень важным отделить наследника от "пагубного влияния" Ольги.  

Алексей в шесть лет.

Уже с шести лет Алексей начал осознавать и активно познавать окружающий мир. "Ближний круг" констатировал, что мальчик очень трогательно относился к матери: охотно шел на руки, послушно ел, никогда не брыкался. сидя у нее на коленях. Также он относился к Фомичевой и Прядову, привязавшись к ним, словно к родным. Последние отвечали малышу взаимностью, с искренним желанием уделяя ему свое время и способности. Характерной деталью может служить то, что Любовь Родионовна пошла ради него на невиданную жертву: продала одно из своих ожерелий, дабы купить тому новых солдатиков. Эта трата также объясняется тем, что Терещенко, разозленный на "тупое" упрямство Ольги и ее ближних, всячески экономил на их содержании, огрызаясь за каждый несчастный карбованец из Державной казны. Король Украины же не пытался ему мешать, будучи занят решением международных проблем где-то в Тихом Океане: он готовил речь по поводу проблемы торговли рабами в этом регионе Мирового Океана. Оставшиеся один на один с М.И. Терещенко, "ближние" не унывали. Резкая Фомичева помогала стеснительно-меланхоличной Ольге, когда требовалось надавить; а та сглаживала "острые" углы между ними и премьер-министром Украины. На помощь пришел случай: убийство Терещенко агентами Организации украинских националистов привело в кресло премьер-министра Омельяновича-Павленко, а он, не желая ухудшать отношения с королем, вернул довольствие Ольги и ее окружения к приемлемому уровню. 

Ольге казалось, что жизнь начала налаживаться. Она наконец-то смогла отойти от кошмаров, преследовавших ее с апреля 1917: она обрела счастье материнства, решив воспитать из Алексея достойного преемника своему погибшему брату. И хотя она не меньше любила старшего сына, но из-за ограничений на общение с ним она не могла в полной мере реализовать это чувство. И хотя все было очень далеко до совершенства, Королева Русская и ее ближний круг были уверены, что скоро все пойдет на поправку. Они очень сильно ошибались, что станет очевидно уже в очень скором времени...

Учение-мучение

”

Я всегда готов учиться; но мне редко нравится, когда меня поучают. Тем более, когда это делают на противном мне с яслей языке. (Алексей II)

“

”

Вы должны - слышите, должны! - сделать его нашим, украинским хлопцем. Или отвечать будете по всей строгости! (Михаил Омельянович-Павленко)

“

Алексей Васильевич в 7-9 лет.

Как только Алексею исполнилось 7 полных лет, Василь I подписал указ, в котором определил учительский состав. Стоит сказать, что после пережитого Королевством ужаса, взгляды короля претерпели некоторое изменение: он посчитал, что для лучшего выживания и он, и вся его семья, обязаны стать украинцами. Осенью 1928-го Король Русский радикальным образом поменял гардероб у всего двора, заменив его на исключительно народные мотивы. Специальным указом он строго-настрого запретил иную речь, кроме украинской, и ввел штраф за использование русского языка в обиходе. Строжайшей ревизии подверглось придворное меню, которое заполнялось, разумеется, украинскими национальными блюдами. Впрочем, как не без ехидства будет писать М. Булгаков, вино украинские властители все равно предпочитали французское, а пиво - немецкое. Все эти меры были направлены на одно - поиграть на национальном чувстве патриотов и показать населению государства, что их королевская семья с ним представляет единое целое. 

Когда о столь неприятных новшествах узнала Ольга II, она целых два дня не выходила из своих покоев и отказывалась принимать гостей. Любовь Фомичева в штыки встретила подобные изменения; только из-за искренней, крепкой дружбы с Ольгой Николаевной она согласилась остаться на службе. Как она позднее скажет: "Мне пришлось рядиться в свинью ради подруги и мальчика, которого я воспринимала, как своего сына". Сергей Прядов молча стерпел переодевание в казака, однако, с каждым годом такое молчание давалось ему все хуже и хуже. Однако на третий день декабря, в ночь перед днем рождения Алексея, в комнату Ольги вломился ее супруг с двумя гвардейцами и Павлом Скоропадским. В весьма нахальном тоне он потребовал от супруги выйти завтра ко двору в национальном украинском костюме: на ее робкие возражения он отвечал резко и грубо. По воспоминаниям Ольги и Любви, которая стала невольной свидетельницей семейной сцены, Василь I нетвердо стоял на ногах, а изо рта ужасно несло горилкой: по мнению двух женщин, он изрядно "принял на грудь", перед походом к супруге. Взяв у Скоропадского, стоявшего в тени, тонкую вышиванку, он буквально швырнул ее в Ольгу; после, подойдя, поцеловал в щеку и со всей силы ударил по ней же. Несчастная королева упала; выругавшись необыкновенно смачной фразой, составленной из немецких и украинских ругательств, Василь I оставил женщин. И... младшего сына - Алексей, засидевшийся с матерью, все прекрасно видел и слышал; по его словам, та сцена на всю жизнь отложилась в его памяти, оставив немалый след в формировании его личности. 

Владимир Омельянович-Павленко, премьер-министр Украины (1927 - 1930)

Непосредственно подбором учителей руководил премьер-министр Королевства - Михаил Омельянович-Павленко, призванный на эту должность после жестокого убийства боевиками ОУН всесильного Михаила Терещенко. Генерал Великой армии Украины пытался жесткой рукой навести в государстве порядок, в чем он вполне преуспел; но также он был яростным поборником "украинизации" и  очень близким другом Вячеслава Казимировича Липинского. Это нашло отражение в том числе в тех, кого он приставил к второму в очереди на наследование трона мальчику: в списке, предоставленном на подписание королю, были исключительно украинские фамилии "благонадежных" подданных. Предварительно Омельянович-Павленко согласовал кандидатуры с гетманом всея Украины - Павел Петрович счел его кадровые решение более чем мудрыми и одобрил, тем самым фактически предрешив исход всего предприятия. Василь I, все еще находившийся "на кураже", с легкостью одобрил предоставленный ему список, тем самым положив начало тяжелейшим испытаниям в жизни Алексея II. 

Алексей Васильевич, с рождения слышавший и пользовавшийся только русским языком, сразу же попал во враждебную себе атмосферу - все преподаватели демонстративно "не понимали" его русский, вынуждая отвечать на государственном языке. С особого разрешения отца, учителя языка и литературы не стеснялись бить своего подопечного по щекам и линейками - по лбу: один раз за невыученный отрывок из стихов Леси Украинки его били розгами по спине. С 9-ти лет Леше воспрещалось употребление русского языка в обиходе; за нарушение этого правила следовало лишение сладкого на два дня вперед. И хотя бедному ребенку очень трудно давалась украинская грамматика, ему без зазрения совести ставили "двойки", "тройки" да писали замечания в "кондуит", который отсылался Василю I на личный досмотр. Даже смена премьер-министра на более умеренного Александра Шульгина не принесла облегчения: П.П. Скоропадский, окончательно рассорившийся с Ольгой II, отрывался на ее детях, как умел. А он умел, и умел неплохо. Младший сын Ольги нередко был бит; и хотя он смог освоиться со словесностью, писать на украинском у него никак не получалось. Также страшную ненависть у него вызывали национальные украинские авторы, которых ему совали вместо русских классиков; Шевченко вместо Пушкина, Украинка вместо Лермонтова и так далее.

Александр Гнатович Ковш, учитель истории.

Но совершенно отдельного рассказа заслуживает крайне интересный человек, учивший Алексея Васильевича истории. Александр Гнатович Ковш был поистине уникальной личностью. Он обладал феноменальной памятью на имена, даты и события; с искренним рвением относился к своему предмету и горел желанием его преподавать. По воспоминаниям будущего Императора Всероссийского, Ковш мог говорить об истории днями и ночами напролет; ему были ведомы многие ее тайны и действительно интересные, но малоизвестные факты. Однако была одна черта, которая на корню губила для Алексея все позитивное в нем: А.Г. Ковш был страстным патриотом Украины, доходящим в своем патриотизме до оголтелой русофобии. По некоторым сведениям, во время Гражданской войны Ковш сражался  в рядах Украинской республиканской армии Дмитрия Донцова; а в "Свинцовые года" был агентом Организации украинских националистов по кличке "Валет". Он восхвалял своему ученику казачий образ жизни и их вольности; с пеной у рта проклинал русских царей, обвиняя их в порабощении украинского вольного народа. И хотя перед ним сидел их же потомок, Александр не сдерживался от прямых оценок и никогда не отступал от занимаемой им точки зрения. Каждый его урок превращался для А.В. Романова-Габсбург-Украинского в настоящую пытку, почище украинской грамматики: все осложнялось тем, что А.Г. Ковш был личным другом В.К. Липиннского, что не давало поводов надеяться на его смещение. 

”

Многие говорят, что школьные годы есть лучшее время для человека. Боюсь, в моем случае это чуток не так: это - худшие годы моей жизни. (Алексей II)

“

Затираненный учителями и воспитателями мальчик был близок к депрессии и психическим расстройствам. Несомненно, он бы в них и погрузился, не имей он рядом с собой всего-навсего четверых, но по-настоящему близких и любивших людей. То были мать, Л.Р. Фомичева, С.В. Прядов и его сестра-близнец, Елена. С ними он чувствовал себя в безопасности, дома; они говорили только на русском и других иностранных языках, а ласковый, тихий, грудной голос Любви Родионовны звучал для Леши слаще любой музыки - особенно после раскатистого, гулкого баса Александра Ковша.  У Фомичевой всегда было наготове доброе, ласковое и приветливое слово для Леши; даже в "запрещенные дни" она умудрялась проносить ему самые разные сласти, пользуясь своей де-факто неприкосновенностью, заработанной благодаря характеру и положению при дворе. Она не стеснялась заступаться за Алешу перед его учителями: известен случай, когда она в ответ на полученную любимцем оплеуху, отвесила пять еще более сильных причинившему побои учителю. Рядом с ней молодой человек ощущал себя спокойнее, она же с каждым годом все больше и больше привязывалась к нему, что вскоре станет полноценным материнским чувством. Ольга Николаевна же была единственной, кто мог легко успокоить мальчика, придать ему новых сил; нельзя было без умиления смотреть на их общение. Порой Королева Русская разрешала своему любимому младшему сыну поспать прямо у себя на коленках; счастливый Алексей Васильевич засыпал, собираясь с силами на следующий день. Сергей Васильевич Прядов, в свою очередь, занимался физической подготовкой наследника; параллельно он рассказывал ему много интересного о современной войне, армии и ее жизни; большое внимание Прядов уделял такому фактору, как боевой дух солдат и офицеров. Усваивая азы воинской науки, будущий Император Всероссийский крепко-накрепко запомнил такую истину: армия, не понимающая, во имя чего должна сражаться, небоеспособна и обречена на скорое поражение от более крепких идейно врагов. 

Юность

Становление

Алексей Васильевич в 13 лет, 1934-й.

В свои четырнадцать лет Алексей Васильевич уже начал по-настоящему осмысливать мир вокруг себя. Запрет на чтение русской литературы он обходил с помощью Любви Родионовны; эта бесценная для него с матерью женщина исхитрялась проносить во дворец все, что ей было угодно. Ольга II только поражалась храбрости своей лучшей подруги: она умудрялась доставать для своей ненаглядной Королевы Русской даже запрещенного в стране Михаила Булгакова. Впятером - Ольга Николаевна, Любовь Родионовна, Сергей Васильевич и младшие дети королевы - зачитывались романами и рассказами Михаила Афанасьевича, направленными против сложившегося на Украине государственного строя. Впервые это случилось в 1930, на православное Рождество, когда Любовь подарила "свету очей моих, Оленьке Ясной" сборник небольших рукописных текстов - для своей королевы, она собственноручно переписала некоторые, самые, на ее взгляд, удачные произведения Булгакова. Поохав и поахав, Ольга приняла столь неожиданный подарок, хотя прекрасно знала, чем он может грозить. Находясь в подполье с 1932-го, Булгаков постоянно радовал читателей новыми произведениями, которые выражали чаяния русофильской части общества. Несмотря на все усилия "Державной варты", оппозиционеры режима Василя I постоянно получали все новые и новые книги, в которых содержалась убийственная критика Королевства, становившаяся с каждым годом все злее и решительнее. 

Младший сын Василя I вырос глубоко патриотичным по отношению к России человеком, с явной надеждой смотрящего на возрождение его истинной Родины под руководством "Славного правительства" и Верховного правителя. Официальные средства массовой информации Украинского королевства делали акцент на сложившейся в Российском Государстве однопартийной диктатуре; обвиняли Врангеля в узурпации всей полноты государственной власти; уверяли, что армия северного соседа - недееспособное ополчение и так далее. Совершенно другие новости, которым королевская семья верила куда больше, давал "Русский вестник" Михаила Булгакова. В нем писали о невиданном экономическом подъеме новой России; перевооружении ее вооруженных сил; построении действенной иерархии, которая справляется с нелегким делом государственного управления, и так далее. Политик-русофил писал гораздо убедительнее своих официозных визави, очевидно исполнявших заказ от правительства Королевства, причем делавших это в максимально убогой художественной форме. Алексей надолго запомнил эти вечера, когда они, обступив сидевшую за столом Любовь, с замиранием сердца слушали ее тихую, спокойную речь, повествующую им об успехах их далекой, но любимой страны. По ее собственным признаниям для князя Феликса Юсупова, произнесенным именно для него (Ольга Николаевна тогда не верила, что разговоры министра культуры с кем-либо прослушиваются), Ольга II примерно с 1934-го года полагала, что найдет спасение во Врангелевской России. 

Помимо Михаила Афанасьевича Булгакова, на взгляды и характер Алексея Васильевича оказывали влияние ближайшие к матери, как и она сама, люди. От Любви Родионовны он перенял огромную личную храбрость, граничащую с самоуверенностью. Она же научила его всегда бороться за достижение мечты; неважно, сколько раз ты падаешь, главное - подняться. Преступно не совершать ошибки; преступление - отказаться от борьбы. Ее фразу, произнесенную, правда, для Прядова, он запомнил навсегда: "Мужчина не тогда проиграл, когда потерпел неудачу, а тогда, когда отказался от продолжения схватки". Росший под влиянием двух женщин и в компании единоутробной сестры Лены, будущий Император Всероссийский всю свою жизнь будет уважать прекрасную половину человечества, и с необыкновенной нежностью относиться к своей будущей супруге. В то же время Фомичева воспитала в нем приверженность к аристократичности; хотя сама она нередко шла против этого принципа, ее воспитанник вырос аристократом "до кончика носа".  Видя непосредственность в отношениях между Ольгой, Любовью и Сергеем, Леша перенесет ее подобие в собственную личную жизнь: в обществе близких ему людей он всегда будет только первым среди равных, не претендуя на какие-либо вычурные почести. Ольга также немало поспособствовала этому; свою мать Алеша будет до конца жизни полагать безгрешным и святым идеалом женственности и материнства. Помимо привычек в быту, от Ольги он унаследовал чуткую душу, восприимчивую к человеческим страданиям и боли; уже много позднее, после провалившегося путча, он назначит пенсии из своего цивильного листа родственникам всех погибших в те майские дни в Москве, вне зависимости от занимаемой ушедшими в мир иной стороны. От Сергея Васильевича он перенял чувство долга и ответственности; Прядов укрепил в нем мужское начало, научив отвечать за совершенные поступки и держать данное слово. 

Последние годы на Украине

Павел Петрович Скоропадский в Берлине на конференции.

С самого начала 1936-го года  жизнь Королевы Русской и ее приближенных начала ухудшаться - позиции премьер-министра А.Я. Шульгина ослабли, а в ходе придворных интриг его одолел Павел Петрович Скоропадский - человек, с которым Ольгу Николаевну, по ее словам, связывали отнюдь не самые теплые воспоминания в ее жизни. Она рассказывала репортерам по возвращении в России, что, мол, в ее первую брачную ночь к ней пришел именно Скоропадский, а не законный супруг, передавший исполнение своих обязанностей другому человеку.  Впрочем, как бы то ни было, факт остается фактом - их отношения никогда не были теплыми, а с началом 30-х перешли в почти что открытую вражду. Когда 7 апреля 1936 Василь I назначил главой правительства Павла Петровича, даже формально ни с кем не посовещавшись, Ольга II поняла, что ей предстоят тяжелые деньки. И действительно: та часть цивильного листа, что была посвящена нуждам Королевы, стремительно сокращалась в пользу ее супруга. Новый премьер полностью сменил охрану Ольги, сохранив на своем посту только С.В. Прядова, которому по старой памяти еще времен Гражданской войны все еще доверял. Он повел решительное наступление на Любовь Фомичеву, бывшую единственной статс-дамой Ольги, целиком и полностью сохранявшей свою независимость от него. Только долгие мольбы Королевы перед мужем помогли Любви сохранить пост, однако, непрочность такого положения была очевидна даже Елене Васильевне, что уж говорить о ее старших братьях и сестрах.

Обстановка в королевском дворце становилась тяжелее с каждым днем. После смерти Михаила Терещенко и отставки Александра Шульгина, уже больше никто не мог сдерживать переход рычагов государственной власти к П.П. Скоропадскому, который собрал в своих руках власти исполнительную, законодательную и военную. Его неуязвимость покоилась также на великолепных отношениях с Германией и немецкими элитами, представителем интересов которых он был все это время. Если бы Василю I и пришла бы в голову дельная мысль отстранить гетмана всея Украины от дел, то такое решение было бы оспорено Берлином и всей Великой армией Украины - в свою очередь, на поддержку народа Король Русский также не особо надеялся, памятуя, как его предпочитает именовать тот самый народ. Элиты же Королевства или консолидировались вокруг премьера, или были им побеждены: немногочисленные сторонники "Конституционной партии", желавшие мирным образом демократизовать режим, были вычищены с постов, а военные-реакционеры обрадовались увеличением пособий и дотаций на перевооружение, которые, на самом деле, уходили на строительство новых дач-дворцов в Таврии. Знавший об этом, Скоропадский ничего не предпринимал для борьбы с коррупцией, сам ее возглавив: после гибели М. Терещенко он странным образом унаследовал половину состояния покойника, только преумножая свои капиталы. 

Александр Михайлович Орлов, руководитель российской агентуры на Украине.

Травля при дворе становилась уже нестерпимой, когда в марте 1938-го с помощью Любви Родионовны Фомичевой на связь с Ольгой II вышли представители Москвы. Если быть точнее, то с наперсницей Королевы Русской встречался Александр Михайлович Орлов - резидент РГ в Королевстве Украина. Через Фомичеву агент Российского Государства предложил Ольге Николаевне сбежать из Украины в Россию, пока не стало слишком поздно. В качестве аргументации он предложил Королеве почитать  переписку Павла Скоропадского и Вильгельма II, в которой первый убеждал второго, что своевременная отправка Ольги II в  женский монастырь на вечное помещение поможет предотвратить "нежелательные последствия". Ее дети, как полагал Павел Петрович в предоставленных усилиями русской разведки копиях писем, уже достаточно выросли, чтобы остаться без внимания матушки: наконец, Василия I можно женить на более покладистой особи женского пола, желательно из этнических украинок, дабы умиротворить "аборигенов". Глава самой могущественной Империи в мире лениво возражал, но, судя по его тону. был склонен уступить яростному напору своего протеже. Кроме того, в одном из перехваченных писем, Скоропадский предлагал  Вильгельму II отправить к нему, в Германию, Владимира Алексеевича: считая, что наследник должен обучаться в "цитадели Цивилизации". Узнав всю подноготную близости П.П. Скоропадского и "Отца" немецкой нации, Ольга Николаевна быстро согласилась бежать, понимая, что время работает против нее. 

День, которого Королева и ее приближенные так долго ждали, настал 4 мая 1938-го. Тогда агентура Российского Государства при максимальном содействии со стороны окружения Ольги Николаевны успешно выкрала ее и ее детей из Киева, переправив их на безопасную сторону границы. Алексей Васильевич во время операции беспрекословно следовал каждому указанию от А. Орлова и остальных шпионов; когда беглецы добрались до посаженного на поляне самолета, Леша пустил вперед всех своих родных и покинул украинскую землю одним из последних. Во время перелета Алексей старался успокоить мать, от волнения едва остававшуюся в сознании; достигнув промежуточного полевого аэродрома, расположенного на самой границе, но уже на российской земле, Леша обнимался со всеми находившимися в самолете людьми. Наконец, утром нового дня, пятого мая, самолет с беглецами достиг Москвы: у трапа Ольгу Николаевну встречал сам государственный министр Борис Викторович Савинков, поздравивший ее и остальных с долгожданным возвращением на Родину. Алексей, по его словам, впервые смог вздохнуть свободно: свободная, громкая русская речь ласкала его уши, а весь внешний вид второго человека в Российском Государстве внушал какую-то уверенность, спокойствие и надежду. 

В России

”

В Москве я увидел своими глазами то, о чем раньше только слышал. Я смог увидеть возрожденную Россию, вставшую с колен и идущую вперед, к долгожданному реваншу. (Алексей II)

“

"Дом с ракушками", начало XX века.

Ольга Романова, как она снова стала себя называть, вместе с детьми и близкими поселилась в любезно предоставленном правительством Российского Государства "Доме с ракушками", по адресу ул. Воздвиженка, 16; в роскошно обставленных комнатах экс-королева чувствовала себя в безопасности и уюте - впервые за необычайно долгое время. Прежние хозяева столь роскошного и дорогого обиталища погибли в "Безумный год", а до заселения беглецов из Королевства Украины помещение фактически пустовало. Феликсу Феликсовичу Юсупову ничего не стоило убедить Петра Николаевича пожертвовать этим имуществом в пользу Романовых; последние же навсегда остались благодарны министру культуры, так шикарно решившему их "квартирный вопрос". Первые месяцы они только обживали дом; но уже очень скоро "Дом с ракушками" стал центром притяжения высшего света всего Российского Государства. Аристократы полюбили посещать Ольгу Николаевну, ставшую для них своеобразной иконой; нередко визиты наносили члены "Славного правительства", чаще всего у Романовых бывал Юсупов, а также заходили Борис Савинков и Иван Ильин. 

Семейная жизнь Ольги Николаевны и ее ближних складывалась как нельзя лучше. И Фомичева, и Прядов остались подле нее, готовые по-прежнему исполнить любое поручение; все три ее ребенка также находились при ней, и она наконец-то могла вволю с ними наговориться на родном для нее русском языке. Сам Алексей Васильевич с трудом мог воспринять факт, что теперь можно свободно и во весь голос говорить так, как тебе удобнее, и за это ничего не последует. В распоряжении его была крупная библиотека, в которой он наверстывал упущенное за годы "образование" в Киеве; им было прочитано немало трактатов на политические темы и философских книг; само собой, его не миновали сочинения Ильина, к которым он относился, впрочем, весьма серьезно. В свои 16 лет он, в качестве исключения, был допущен к партийному экзамену, после успешной сдачи коего получил свой билет члена "Солидарности" - тогда Алексей более чем поддерживал эту партию, в которой видел залог возрождения его Родины. 

Алексей Васильевич в Москве, 1939-й.

Взросление настало неумолимо, и Алексей начал с гораздо большим интересом поглядывать в сторону проходящих мимо него по московским улицам женщин и девушек. Позднее, уже став женатым человеком, он с легким смехом будет вспоминать увлечения юности, которые, по его словам, никогда дальше невинных поцелуев не заходили. В частности, он вспоминал о своей первой юношеской влюбленности в красивую девушку-молочницу, приносившую каждое воскресенье в "Дом с ракушками" свой товар. Описывая ее внешность в своих воспоминаниях, Алексей II вспоминал, как мечтал об ответных чувствах с ее стороны. Однако он так и не решился подойти к ней и разъясниться; Софья Степановна Глухова, в свою очередь, была влюблена в молоденького солдатика из Кремлевского гарнизона - словом, первая любовь, как то часто бывает, осталась бестелесным, но приятным воспоминанием. Кроме Софьи Глуховой, Император Всероссийский также припомнил свою увлеченность Евдокией Степановой - девушки одного с ним года, служившей полотером в особняке. Если верить словам современников и собственным мемуарам Алексея, то будущий глава государства часто приходил к ней на помощь, не стесняясь поползать по паркетам, когда его пассия лишалась сил. Евдокия Семеновна видела чувства Алексея Васильевича к себе и отвечала взаимностью: однако их отношения были, как показал медосмотр Степановой в 1947-м, сугубо платоническими - девушка осталась девой. 

Некоторые исследователи, впрочем, считают, что Алексей Васильевич был склонен преуменьшать свои успехи с прекрасной половиной человечестве. Российский историк Эдвард Радзинский, являющийся поклонником фигуры Алексея II, в своих книгах, посвященных ему, утверждал, что Алексей таки добился взаимности от Софьи Глуховой и еще пары девушек пониже рангом; благо он обладал как располагающей внешностью, так и приятным в обхождении характером. В доказательство своей позиции он приводил письма Глуховой к родственникам в подмосковную деревню, где она уж очень тепло отзывалась о "барчуке", сожалея, что их встречи идут происходят так редко. Другой знаменитый своими высказываниями историк, Федор Львович Рыбаков, полагал, что "Габсбург-Украинский-младший" всегда добивался желаемых им дам, не стесняясь прибегать к насилию и шантажу для обладания понравившимся сегодня телом. В своей книге "Триумфы Украинца" он описал Алексея Васильевича как тирана-извращенца, который всячески эксплуатировал своих невольных партнерш. Более того: идеолог "неовоизма" обвинял 15-го Императора в сексуальных связях с Любовью Фомичевой, которая была ему второй матерью. 

Мобилизованных везут в части, весна 1940-го.

Начало Европейской кампании Алексей Васильевич встретил 18-ти летним юношей. Он участвовал в демонстрациях в поддержку Юзовской Республики Михаила Булгакова; на одной из них произнес свою первую публичную речь, обнаружив неожиданно для себя и родных талант к этому делу. Внимательно следя за ходом боевых действий на востоке Украины, он вместе со всей Россией считал дни, когда же Верховный правитель отдаст свой приказ. Когда же это случилось, то на фронт Второй Мировой сразу же ушел добровольцем его старший брат, Владимир Васильевич. Его не смогли остановить мольбы матери, сестры и Любви Родионовны; обладая с детства стальной волей, бывший наследник Королевства Украины горел желанием принять участие в уничтожении этого государства. Он подбивал младшего брата уйти вместе с ним; однако тот не решился, не смог нарушить запрет, легко читаемый в материнских глазах. К тому же, на него подействовали слезы Лены, которую он просто боготворил: сестра оказалась влиятельнее старшего брата. В результате Алексей Васильевич остался дома: он не был мобилизован по просьбе Ольги Николаевны к Верховному правителю. 

Оставшись дома, Алексей пытался всеми способами помочь воюющей стране. Он резко сократил личные расходы и повлиял на решение матери сделать то же самое: убедил ее пожертвовать половину дома под госпиталь, содержание которого Ольга Николаевна также взяла на себя. Изнывая от вынужденного пассивного наблюдения, молодой человек скупал все выходящие номера газет и бегло просматривал новости с фронтов. Страдая от непричастности к великому делу, Алексей пытался найти своим талантам еще какое-нибудь применение. Например, некоторое время он работал при госпитале, организованном его матерью, ухаживая за идущими на поправку ранеными. Прошедшие через него солдаты будут позднее с гордостью вспоминать об этих днях, уверяя исследователей, что не могли себе и представить более учтивого и расторопного медбрата, чем тот, каким был Алексей Васильевич.

Похоронное письмо "гражданке Романовой", Русский Исторический Музей.

Но Европейская кампания с ее жертвами однажды пришла и на ту половину "дома с ракушками", которая осталась в пользовании жильцов. 21-го августа 1942 Ольга Николаевна Романова получила "похоронку" - ей сообщалось о гибели Владимира Васильевича Романова, юноши 22-х лет, под Екатеринославом: стандартных фраз о героическом и незабвенном подвиге матушка уже не видела, сраженная подобным известием. На два месяца Ольга ушла в себя, никого не принимая и никого, кроме Фомичевой, не желая долго видеть подле себя. Утрата старшего сына стала для нее ни с чем не сравнимой катастрофой, которую она едва-едва переживала. Любимый "Володя" казался ей повсюду: она по десятку раз на дню перечитывала проклятый кусок бумаги, а еще чаще заставляла его читать свою наперсницу, не доверяя собственным глазам. Ранее такой гостеприимный, "Дом с ракушками" закрылся для всех: Ольга Николаевна отказывалась видеться даже с личными друзьями и меценатами, собиравшимися помочь с обустройством госпиталя. Все это ложилось на плечи Любви Родионовны, которая сама была в немногим более лучшем состоянии. Дом погрузился в траур, из которого, казалось, уже не выйдет никогда. 

Алексей видел трагедию своей матери: что уж говорить, и он сам сильно скорбел по старшему брату, который во многом был для него важным авторитетом. Его гибель выбила из-под ног Алексея Васильевича устойчивую почву. Он осознал, что остался последним сыном Ольги, ее последней опорой и надеждой. Напару с любимой сестрой Леной он всю осень будет пытаться вытащить маму из ее депрессивного состояния с переменным успехом. Наконец, только на православный сочельник уже нового, 1943-го года, Алексею удается выдавить из Ольги Николаевны хотя бы жалкое подобие улыбки. Это было воспринято ее отпрысками как огромный прогресс. На самое Рождество Алексей поднес укутанной в черное матушке собственноручно исполненный портрет ее в молодости, еще в бытность ее великой княжной. Искусно исполненное полотно, по воспоминаниям Елены Васильевны, будто бы светилось неземной красотой; погрузившись в приятные воспоминания молодости, Ольга Николаевна впервые со времен прибытия "похоронки" по-настоящему улыбнулась и с радостью приняла подарок. С этого дня "гражданка Романова" пошла на поправку, постепенно возвращаясь в ритм жизни: однако тяжелую память о Владимире Васильевиче она сохранит на всю оставшуюся жизнь. По словам ее младшего сына, эта память будет ее крестом, который нести предстоит до самой могилы. 

Все это время, и уж тем более после разрешения ситуации, Алексей Васильевич продолжал работать медиком при госпитале Ольги Николаевны, одновременно посещая специальные курсы для повышения квалификации. Там он встречает известного в Москве профессора медицины Виктора Мыльникова, с которым поспешил завести приятельские отношения. Он начинает посещать его дом; там они ведут весьма сомнительные с точки зрения специальных служб Российского Государства беседы, в ходе которых врач смог изрядно поколебать убежденность будущего Императора Всероссийского в непогрешимости Верховного правителя и "Славного кабинета". В ходе этих же разговоров Леша приобретает свои политические убеждения: отныне его идеалом становится либеральная конституционная монархия. Он стараниями Виктора Григорьевича разочаровался во многих своих помышлениях времен 1938-1941-х годов. Однако он не смог окончательно отречься от симпатий к Петру Врангелю и Борису Савинкову: как-никак, объяснял он Мыльникову, эти люди, какими бы отвратительными они ни были, спасли его и его родных из лап властителей Украинского королевства, которых Алексей Васильевич постоянно сравнивал с дикими обезьянами. В ходе их последней встречи, состоявшейся в марте 1944, Мыльников решился применить последнее средство: он рассказал своему молодому гостю, как он считал, подлинную историю конца Второго Учредительного Собрания, по которой выходило, что взрыв и убийства организовали сами Врангель и Савинков. Но здесь пожилого врача ждал удар: Алексей холодно выслушал историю, а потом заявил, что не видит в ней ничего ужасного: он считал, что действия Верховного правителя и государственного министра были оправданы, и поэтому не подлежат осуждению. После этого разговора будущий Император Всероссийский уже не встречался со своим учителем: ему посвящены лишь пара сухих строчек в воспоминаниях.

Женитьба

”

Если я и позволял кому-либо вить из себя веревки, то только очаровательным ручкам моей супруги, без которой я не могу помыслить свою жизнь. (Алексей II)

“

”

Английские шпионы, оккупировавшие нашу страну, с 1944 даже не скрывались: достаточно посмотреть, на ком был женат "русский" Алексей II. (Федор Рыбкин)

“

• Алексей Васильевич перед свадьбой
• Елизавета Александра Мария в 1944

1/2

С весны 1944 исход второй войны за мировое господство стал ясен: несмотря на храбрость немецких солдат и былой имперский пафос, коалиция реваншистов справилась со своей задачей. Французы отдыхали после тяжелых боев по всему Рейнланду, русские торжественным маршем прошли под Бранденбургскими воротами, англичане разместились в Ганновере, японцы заняли Сингапур, а бравые итальянцы гарцевали на бульварах Вены. В колониях, правда, все еще бушевало Сопротивление во главе с Эрвином Роммелем и Викторией Африканской, но оно уже не несло никакой угрозы для держав коалиции. И Врангелю, и Эрве, и Мосли, и Хирохито, и Бордига понимали: война закончена и война закончена их однозначной победой. Пришло время делить шкуру побежденного германского орла; параллельно с этим требовалось добить немецкое сопротивление в колониях Германской Империи и побороть исламистское движение на Ближнем Востоке. Но, будем честны: ни одна из этих угроз уже не могла оспорить доминирование в Старом Свете оси Лондона-Парижа-Рима-Москвы-Токио. 

Семья Ольги Николаевны встретила новый год с искренней радостью: они верили во врангелевскую Россию, и она оправдала самые смелые их надежды. Романова вернулась к активной жизни, снова посещала приемы и сама давала их со всей возможной роскошью. Главными звездами их были возмужавший Алексей и подросшая в настоящую русскую красавицу Елена, которым, как понимала Ольга, уже пришло время искать пару. Ее единственный сын уже отошел от романтических воздыханий довоенных годов, и теперь был готов жениться по распоряжению матери, которая была для него самым авторитетным человеком в мире. Ольге тут также вторила Любовь Родионовна, уже давно желавшая видеть человека, которого воспринимала как родного сына, женатым и с собственной семьей. Предложения от русских аристократов отвергались; Ольга Николаевна собиралась женить сына на равной ему по положению девушке. 

Коронационный портрет Эдуарда VII.

Шанс на поистине  великолепную, идеальную партию выпал в июне 1944 - тогда в Москву должна была прибыть огромная делегация из Великобритании во главе с королем Эдуардом VIII и самим премьер-министром Освальдом Мосли. Монарх Соединенного Королевства желал показать своим российским союзникам, как высоко на Туманном Альбионе ценят вклад русского оружия в достигнутый успех; также они с главой правительства собирались разузнать, как в России отнесутся к плану Мосли по разделению сфер влияния между странами-победительницами. На один из торжественных приемов, которые давали хозяева, оказалась приглашена и дальняя родственница Эдуарда, Ольга Николаевна, очаровавшая его своей все еще сохранившейся красотой и как никогда острым умом. Глава государства учтиво выслушал предложение о династическом браке: Алексею Васильевичу просили в жены старшую племянницу Эдуарда VIII, Елизавету Александру Марию. Пообещав обсудить этот вопрос со своим верным премьером, Эдуард отошел, отзываясь на приглашение Бориса Савинкова дообсудить будущность Ганновера. Вернувшаяся в "дом с ракушками" с приема Ольга Романова осталась довольна произошедшим: она уверила свой ближний круг, что вопрос женитьбы наследника уже решен. 

Она была недалека от истины: перспектива подобного брака вызывала у Эдуарда VII одобрение. Он совещался с двумя самыми близкими ему людьми - премьером Мосли и адмиралом королевского флота Луисом Маунтбеттеном. Последний, сам счастливо женатый на Марии Николаевне Романовой, родной сестре Ольги, дал прекрасную характеристику матери жениха, исходя со слов собственной супруги. Освальд видел в таком браке неплохой способ продемонстрировать уважение англичан к их русским союзникам: брачный союз Романовых и Виндзоров помог бы вывести дипломатические отношения между странами на новый уровень, при этом не требуя особых затрат со стороны Великобритании. По данным современных хронистов, Мосли имел и другой мотив к такому действию: семья принца Уэльского Георга, как и сам принц, не были до конца лояльны курсу главы правительства, и подобным шагом всесильный глава БСФ собирался укрепить свое влияние при королевском дворе.

Реклама продукции фирмы Юсуповых в Великобритании.

Уже вернушившись в Лондон, Эдуард VII 15 июня уведомил Ольгу Николаевну о своем согласии на брак. С этого времени у Алексея Васильевича начался период лихорадочной деятельности: в самый главный, как его тогда уверяла мать, день своей жизни, он должен выглядеть лучше всех окружающих. Он должен произвести неизгладимое впечатление на невесту и ее родню: особенно тщательно его в этом наставляла Любовь Родионовна. По свидетельствам самого будущего Императора, во время подготовки торжества с глаз его матери не сходили слезы: бедная Ольга вспоминала свой собственный брак, память о котором оставалась, пожалуй, самым тяжелым сном в ее жизни. Определенную "работу" с женихом проводили и государственные деятели: так Феликс Юсупов согласился проспонсировать свадьбу взамен на эксклюзивное право одевать гостей со стороны Алексея и самого брачующегося, а Борис Савинков подсказывал, на какие темы стоит, а на какие не стоит вести разговоры с зарубежными гостями. 

И наконец, после очень, очень долгого для семей ожидания, 1 августа в Москве состоялась пышная церемония бракосочетания, гостями которой в общей сложности было больше 70  человек. Невеста, ставшая в православии Елизаветой Григорьевной, с прирожденным достоинством прошла весь торжественный, пафосный обряд венчания: Алексей под конец уже скучал, хотя и старался не подать виду. Во время великолепного ужина с гостями, Алексей Васильевич любезничал направо и налево, поражал иностранцев своим радушием и умом: охотно делился своим восторженным мнением о Российском Государстве и так далее. Жена пришлась по вкусу свекрови и ее ближему кругу; посетивший церемонию Петр Врангель лично поднял первый тост за здравие молодых, который пил даже убежденнейший трезвенник Шульгин. Мария и Ольга Николаевны, воссоединившись, не могли отойти одна от другой, это была чрезвычайно трогательная сцена семейной радости и подлинного счастья.  Последние часы прошли для новобрачного мучительно, ему уже не терпелось наконец-то уединиться с супругой, оставив всех остальных решать их собственные проблемы. Как известно, каждой муке бывает конец: и здесь родные, сопроводив новобрачных до их комнаты, наконец-то оставили их наедине. 

Возвышение

Алексей Васильевич, женившись, стал по-настоящему взрослым человеком, которому настала пара искать свое место в окружающем его мире. 

Семья

Король Эдуард VIII отбывает в Москву.

В июне 1944-го Ольга Николаевна решительно поставила вопрос о женитьбе своего сына, видя, с каким неподдельным интересом он заглядывается на окружающих его женщин и девушек. К тому времени Европейская кампания уже фактически закончилась: коалиция праздновала победу, а над Берлином уже реял ... флаг. На этом фоне Эдуард VIII, монарх Соединенного Королевства, нанес торжественный визит в Москву в сопровождении своего премьер-министра Освальда Мосли: на прием пригласили и Романову. Король Великобритании осыпал наградами Петра Врангеля и всех членов "Славного правительства" с самыми заметными генералами; гости также не остались в обиде, им досталось немало ответных почестей. Там же О.Н. Романова предложила Эдуарду VII заключить династический брак: Алексей, уже ставший тогда ее единственным сыном, должен был жениться на старшей племяннице короля - Елизавете, дочери Георга, принца Уэльского. После обсуждения с главой правительства, монарх дал свое согласие на брак.

После длительной подготовки, торжественная церемония состоялась 1 августа того же года в Москве. Невеста перешла в православие, по этому же обряду играли свадьбу. На ней присутствовали, со стороны жениха: мать, Л. Фомичева, С. Прядов, все три сестры Ольги Николаевны, Петр Врангель и Борис Савинков с Феликсом Юсуповым. Вместе с невестой столицу России посетили: ее родители с сестрой, царственный дядя Эдуард, один из ключевых министров правительства Уинстон Черчилль, герой войны Луис Маунтбеттен со своей супругой, родной сестрой матери жениха.  Супруга Алексея Васильевича в православии стала зваться Елизаветой Григорьевной. Брак был справлен необычайно торжественно: хоть война в колониях еще шла, а на Ближнем Востоке уже поднималось исламистское восстание, это не помешало гостям и молодоженам повеселиться на славу и отдохнуть от тяжких будней.

Елизавета Григорьевна Романова, 1950-й.

Алексей Васильевич близко сошелся с Елизаветой, сумев построить крепкую и дружную семью. Жена будет сопровождать его на протяжении всей его жизни, внесет немалый вклад в победу дела Реставрации, и, по мнению историков, занимавшихся изучением этой пары, будет оказывать немалое влияние на супруга, когда тот уже будет 15-м Императором Всероссийским. В частности, когда ее мужа арестуют заговорщики, она, оставшись волей случая на свободе, организует сопротивление военному перевороту; позднее откажется от положенной награды, заявив, что исполняла лишь то, что требовалось. Пережила супруга; жива и на сей день, имея уже правнуков от внучки Екатерины Михайловны. Оказывает немалое влияние на российскую политику, выступая в Средствах Массовой Информации по различным вопросам повестки дня с консервативной риторикой. В глазах обыкновенных россиян Елизавета стала воплощением традиций Новой Империи: она традиционно занимает 2-3 строчки в рейтингах общественных деятелей. Теперь она в основном занимается благотворительностью и поддержанием порядка в царствующем доме: известно, что ныне царствующая Екатерина III по многим вопросам советуется со своей властной и авторитетной бабушкой. . 

В браке с Елизаветой Григорьевной у Алексея Васильевича родилось 6 детей - будущий император Михаил II, близнецы Татьяна и Виктор, великие князья Владислав, Глеб и великая княжна Мария. Алексей II cмог создать прочный фундамент новой династии, 

Интересные факты

• Первый со времен Николая I некурящий император России; искоренил эту привычку у себя при дворе.
• Первый император Всероссийский, оставивший после себя подробную автобиографию.